Дверь с той стороны [Сборник] - Владимир Михайлов

Горин попытался сосредоточиться.

— Мне показалось, что все произошло в долю секунды.

— Несомненно. Но за какую долю? Я лично склоняюсь к оценке промежутка времени в десять-пятнадцать сотых секунды, но, принимая во внимание, так сказать, психические корни возможной ошибки, могу допустить, что явление длилось до трех десятых секунды. В литературе можно найти указания на возможность таких вот внезапных и кратковременных извержений. Мы же отвергаем эту гипотезу. Почему?

— Во-первых, сам характер местности не таков, чтобы можно было предположить возможность тектонических явлений…

— Иначе нас с вами здесь и не оказалось бы, — буркнул Серов.

— Согласен. Во-вторых, ничего не извергнуто, кроме того количества поверхностной породы, которое неизбежно при таком взломе ее изнутри.

— Да, вокруг в основном обломки тела, а не здешних минералов. Значит, не извержение… Ох!.. — застонал он снова.

— Профессор, может быть…

— Нога ноет немного. Ну-с, не извержение. Но и не взрыв — не такой взрыв, какой предположили вы. Что же?

— Попытаемся найти, — сказал Горин, чувствуя, что и в самом деле начинает увлекаться поисками. — Предположим, что на небольшом расстоянии под поверхностью существует некоторая полость. Разумеется, чем-то заполненная. Тело, вступив в контакт с поверхностью астероида, тем или иным образом воздействует на вещество, заполняющее полость, и оно взрывается.

— Я на вашем месте не делал бы столь опрометчивых заявлений, что заполняет каверну. И каким образом объект воздействует на это неизвестное вещество.

— Ну, это могла быть, допустим, нефть. Легкие фракции…

— Бензоколонка под поверхностью, великолепно. Но это все Же не… Одним словом, до нас здесь не бывало людей, коллега.

— И не будет, — пробормотал Горин, чувствуя, как боль в голове разгорается снова.

— Будут, друг мой. Обязательно будут. Не сомневайтесь в этом. Что, опять голова? Возьмите еще порошок. Сколько их у вас?

— Останется четыре.

— Ну, тогда хватит.

— Хватит, — мрачно сказал Горин.

— Не сердитесь, мой друг — ничего не поделаешь. Но это не должно мешать работе. Работать надо как играет спортсмен: до финального свистка… Итак, что касается нефти, с уверенностью можно сказать, что здесь ее быть не могло. Не говоря уже о том, что это… тело никак не могло воздействовать на нее таким образом, чтобы произошел взрыв. Согласны?

— М-м…

— Нет-нет, тепловое воздействие абсолютно исключается. Все успело остыть. Два с четвертью часа — вполне достаточное время. Оставим нефть в стороне: она ни при чем.

— Хорошо. Скажите, профессор, вы не допускаете, что в природных условиях могли самопроизвольно образоваться такие вещества, какие употребляются для производства взрывов?

— Взрывчатые вещества? До сего времени, во всяком случае, они нигде в природе не обнаружены. Даже там, где вещество не ограничивается, так сказать, минеральным царевом. Я бы сказал даже, что открытие их означало бы, что Ряд наших коренных представлений из области химии не соответствует действительности. Нет, это чересчур рискованное допущение. Полагаю, что говорить о наличии таких веществ нам с вами не следует.

— Тогда… Тогда невдалеке от поверхности могла находиться значительная залежь химически чистых — или достаточно чистых — расщепляющихся материалов…

— Эти материалы не умеют молчать, друг мой. Они доложили бы о своем присутствии сразу же, как только мы с вами появились здесь.

— Но предположим, что они доложили, а мы своевременно не отреагировали.

— Это уже из области субъективных причин.

— Не обязательно. Могли отказать соответствующие приборы…

— Этих приборов такое множество — не могли же они отказать все сразу. Да и сию минуту наши приборы…

— Мой показывает присутствие.

— А мой — нет. Значит, вам не повезло.

— Все равно.

— Разумеется. «Не повезло» я говорю просто, чтобы дать оценку этой случайности. Нет, друг мой, расщепляющихся материалов здесь не было, и сейчас присутствуют лишь те, которые входили в состав тела.

— Тогда что же?

— Вот и я не знаю что. Это и заставляет меня ломать голову.

— Что же, профессор, не пора ли нам вернуться к причинам субъективного, как вы говорите, характера? И предположить, что просто-напросто кто-то…

— Нет! — резко сказал Серов. — Не время! И никогда не будет время! Слышите? Вы находитесь в экспедиции первый раз, а я уж и не помню в какой. И я вам говорю: никаких субъективных причин быть не могло! Мы имеем дело просто с каким-то новым явлением природы.

— Вы полагаете, что явление произошло бы так или иначе, и это… наше тело оказалось здесь, в месте проявления этого эффекта, лишь по случайности?

Серов помолчал.

— Нет, этого я не думаю, — ответил он наконец. — Я полагаю, что тело каким-то образом повлияло на течение определенных процессов, своим появлением как-то стимулировало, катализировало их, и в результате… Но я пока не вижу механизма этого явления.

— Я тоже. Послушайте, профессор: а если в той полости был газ?

— Газ?

— Именно! Тело, вступив в контакт с поверхностью астероида, неизбежно нарушило ее структуру. Возможно, образовались микроразломы. Газ получил выход на поверхность. Температура оставалась достаточно высокой…

— Для возгорания газа? Сомневаюсь. Кроме того, газ в полости — если он был — находился под немалым давлением. Предположим, какая-то часть его получила выход на поверхность. Допустим даже, она загорелась. Ну и что? Возник бы факел. Это послужило бы предупреждением, позволило принять необходимые меры предосторожности. Пламя не могло пробраться к массе сжатого газа: слишком велико было бы давление изнутри.

— Да, — сказал Горин. — По-видимому, вы правы. Но, откровенно говоря, больше ничего мне не приходит в голову. Скорей наоборот.

— Что значит — наоборот?

— Скорей выходит из нее…

— Ну… Ну что вы… Не надо так. Помолчим немного и подумаем.

— Помолчим, — согласился Горин.

Они помолчали. Горин прислонился лбом к холодному стеклу и закрыл глаза. Так было легче. Резко падали капли. Прошло время; наверное, много времени. Они не считали его, хотя чувствовали, как уходят минуты. Горин открыл глаза.

— Заря, профессор.

— Что? Что?? Где заря? А? Где? Где???

— Да нет, профессор. Просто заря. Скоро взойдет солнце.

— Ах да, — пробормотал Серов. — Я и забыл… Да, взойдет солнце. Мы его увидим.

В голосе его не было, однако, уверенности.

— Ну, вы придумали, профессор?